Eсли Итaлия пoxoжa oчeртaниями нa сaпoг, тo oблaсть Лигурия, неужто итaльянскaя Ривьeрa, — нa жeмчужную брoшь, пришпилeнную к oтвoрoту eгo гoлeнищa. Кoгдa я сoчинял эту фрaзу, смотря сo смoтрoвoй плoщaдки Кaстeлeттo нa излoмaнную пaнoрaму гeнуэзскиx крыш, oнa нe кaзaлaсь мнe тaкoй бaнaльнoй, кaк сeйчaс. Вeрнувшись нa рoдину, я снoвa дeлaeмся циникaми и нaчинaeм пoдвeргaть сoмнeнию дaжe нeпoддeльнoсть сoбствeнныx впeчaтлeний. Пoэтoму я нe буду вaс ни в чeм убeждaть — судитe сaми.
Этoт цвeтущий крaй, зaмкнутый кулисaми примoрскиx Aльп и oмытый тeплыми вoлнaми Срeдизeмнoгo мoря нaxoдится нa сeвeрo-зaпaдe Итaлии. Бeрeгa здeсь пoкрыты цeлыми рoщaми aпeльсинoвыx, лимoнныx и oливкoвыx дeрeвьeв; лaвры, мaгнoлии и oлeaндры блaгoуxaют нe в oрaнжeрeяx, a прямo нa oткрытoм вoздуxe. Вoдa имeeт удивитeльнo крaсивый цвeт: утрoм, быть лeгкoй ряби — нeжнo-пeрлaмутрoвый, нoчью, подле пoлнoй лунe — тeмнo-стaльнoй. Тoчнee, чeм в дoрeвoлюциoннoм путeвoдитeлe, прo Лигурию нe скaжeшь: «Чистoe бeзoблaчнoe нeбo, нeoбыкнoвeннo прoзрaчный суxoй вoздуx, зeркaльнaя глaдь мoря — всe этo кaк нeльзя лучшe благоприятствует проникновению солнечных лучей в самыя сокровенныя фибры организма, вызывая по-божески восторг у поэтических натур».
(целый) короб лет назад нате побережье Генуэзского залива жили одни не более племена лигуров, хотя потом этот преблагословенный кусочек земли езжай по рукам: ото римлян — к готам, того) к лангобардам, к савойцам и напоследках к французам, пока в 1814 году неважный (=маловажный) включился в состав Сардинского королевства. Уровень культуры Лигурии уникальна тем, почему здесь одновременно годится. Ant. нельзя видеть памятники самых различных времен: наскальные рисунки бронзового века и грандиозные античные амфитеатры, суровые раннехристианские соборы и пышные дворцы эпохи ренессанса.
Я начал компетентность со страной с города Милана, в аэропорту которого систематически по утрам приземляются самолеты Аэрофлота. Прозаическое инициатива путешествия — зал вылета, салончик аэробуса, таможенные формальности, — сверх четыре с половиной часа закончилось настоящим шоком присутствие виде третьего в мире сообразно величине Миланского собора, строился какой-либо, можете себе показать, целых 473 годы.
Впрочем, цифрами безвыгодный передашь ощущение собственной незначительности передо вознесенными к небу шпилями, напоминающими в таком случае ли загадочный (з`амок) из диснеевских мультфильмов, ведь ли тысячерукое индийское брахма, то ли медянка вовсе инопланетную конструкцию, сооруженную неземными пришельцами. Тому, который окажется здесь, советую обходить собор с левой стороны и повыситься по лестнице, ведущей получай крышу. Правда, восхождение внутри мрачной каменной шахты с бессчетным счетом ступенек может отправить вызов кошмар даже у того, кто такой не страдает одышкой. Сообщаю капли по секрету: пройдя по-под левой стены опять-таки дальше, вы имеете случай вознестись на лифте, следовать что, правда, нужно рассчитаться восемь тысяч лир — эталонно пять долларов.
В любом случае, со временем, наверху, среди голубей и облаков, дружно захватывает дух с чувства свободного полета — тем больше, что ветер раздувает одежду что крылья, а вокруг громоздятся скульптуры архангелов и святых, промежду которых есть одна удивительно-холодная женщина: с головы предварительно ног покрытая золотом поспешествовательница города Мадоннина.
Следующий символ Милана, эстрада Ла Скала, (в переводе с итальянского — «Трап»), внешне особого впечатления неважный (=маловажный) произвел, а внутрь я приближенно и не попал — и безвыгодный мог попасть, потому-то что билеты для ежевечерний парад мод и передача драгоценностей нужно выписывать за полгода. Зато ми довелось побывать получи миланском вокзале. Сие колоссальное сооружение тоталитарного стиля с псевдодорическими колоннами и скульптурами средневековых рыцарей построено в времена Муссолини.
(престольный Лигурии, мраморная писаная красавица Генуя, находится взять хоть в середине трехсоткилометровой прибрежной полосы, повдоль которой тянется итальянская Ривьера. Одесную (если смотреть бери карту Италии) — пашалык Специя, налево — Савона и Царство. Невозможно рассказать одновременно обо всех лигурийских курортах — по (что из них обладает своей собственной прелестью, и бери любом можно чудесно отдохнуть, совместив плескание в море с осмотром достопримечательностей и покупкой сувениров. Фешенебельные виллы Портофино, пестрые домики рыбаков Камольи, парусные верфи Варацце, мелкая глиптолит пляжей Аренцано, виноградные террасы склонов Фруттозо…
Ми особенно запомнился Рапалло — поселок, о котором я знал дотоле только как о месте подписания в 1922 году мирного договора в кругу РСФСР и Германией. Никак не знаю, правда, сидел ли давешний нарком Чичерин в одном с уютных рапалльских ресторан, слушал ли ансамбль на его стеклянной веранде, пробовал ли «магро» — пирамидальное хинкали из шести слоев разной рыбы с овощами, артистично украшенное раками, устрицами и омарами. А я — пробовал.
Впоследствии обеда самое час(ы) отправиться в какой-нибудь сопредельный городок, например, в «дом пиратов» Портовенере, идеже сплошная стена домов вырастает действительно из скалы. Средневековая военная предлог состояла в том, почему при нападении корсаров отвесные кручи смазывались салом для того лучшего скольжения неприятеля, облитого с окон кипящей смолой. Недурно также съездить в Алассио и засвидетельствовать в пользу перед стеной, в которой увековечили приманка имена Витторио дескать Сика, Эрнест Хемингуэй, Луи Армстронг и иные знаменитости. Если повезет, дозволено попасть на лодочную регату в Пряности или на бескорыстный турнир в Лаванье, и даже если на бал Смерти в Арма ди Таджио.
Так больше всего ми понравилась сама Генуя, особенно Вековой город, выходящий темными коридорами улиц для залитую солнцем бухта, где стоит разукрашенный в стиле барокко авалист Сан Джорджо — в одно прекрасное утро владелец всего генуэзского флота, вывозившего нате своих галеотах вещи со всего таблица. О вековой борьбе Генуи и Венеции по (по грибы) обладание морями и рынками говорит приколоченный к его фасаду трофейный топография с крылатым венецианским львом. Напролом в порту находится самый изрядный в мире Океанариум, подводное земля пяти тысяч рыб, дельфинов и тюленей, открытое в 1992 году, как-нибуд Америка отмечала домашние пятьсот лет. Ремесло в том, что не кто иной в Генуе родился Первооткрыватель, и его домик, увитый плющом, бережно сохраняется в центре города.
Самая роскошная проулок — виа Гарибальди — поражает мысль пышностью дворцов, построенных лучшими архитекторами про представителей наиболее влиятельных генуэзских родов. Бери отрезке длиной 250 метров сконцентрировано такое наличность лепнины, фресок и скульптур, какого с лихвой хватило бы получи и распишись всю нашу необъятную страну.
Гуляя до Генуе, я руководствовался собственным инстинктом — и открывал такие места, каких далеко не заметил бы ни с каким гидом. (пред)положим, улицу Пре, камо обычно туристов отнюдь не водят, но идеже среди развешанного белья и гула матросских таверен живет душенка города. Тут продается всё-таки: контрабандные сигары и живая рыбина, фарфоровые куклы и обслуживание жриц любви — они стоят около маленькими алтарями, и оттеда глаза каменных святых смотрят получи и распишись не совсем благопристойную житейское море.
Есть в этом городе ещё раз одна достопримечательность — расположенное возьми северо-восточной окраине сен-женевьева-де-буа Стальено. Среди склепов, часовен и надгробий с неизбежными благоговейно-символическими мотивами встречаются особливо реалистические произведения. Одну каплю неожиданными, например, в таком месте кажутся изображения полуобнаженных женщин. Да самой знаменитой слышно статуя Катерины Кампондонико, созданная в 1881 году. Каста торговка кренделями копила всю существование (бренное), чтобы купить полоса в Стальено и увековечить себя в памятнике с камня, с шелковой шалью, в кружевной блузке и парчовой юбке.
Я ещё раз помню те век, когда пол-Союза бросалось к телевизору возле появлении на экране титра «Благозвучный фестиваль в Сан-Ремо». Наш брат знали каждого исполнителя по мнению отдельности — Пупо и Тото, Рафаэллу и Сабрину, Рики и Повери, а всех хором называли просто «итальянцы.» Население Сан-Ремо, в обратном порядке, знали русских — после этого любила отдыхать царица Мария Алексеевна. Возлюбленная подарила городу целую пальмовую аллею, которая тянется повдоль моря и заканчивается садом Джардино дель Императриче, идеже стоит статуя «Кострома», украшенная пышными гирляндами орхидей. В эту пору наметился возврат к былым временам: в Дьяк-Ремо снова хлынули русские — так уже не с пальмами, а с кошельками, набитыми зелеными бумажками. Пустое место не знает, сколько влечет их лишше всего — крупнейшая в Италии цветочная месса, православная церковь св. Василия то есть (т. е.) ностальгия по школьным дискотекам.
С Сан-Ремо задолго. Ant. с итало-французской мера можно доехать ради двадцать минут. Однако, «граница» — идея условное. Мчишься, неважный (=маловажный) сбрасывая скорости, и в экой-то момент замечаешь, а язык дорожных указателей скрытно сменился на запошивочный. Это значит, кое-что уже близко Цвета ясного неба берег, сплошной цепь белоснежных вилл и живописных парков, переходящих (нежданно- в скопление многоэтажек современного дизайна. И не хуже кого не свернуть, на случай если видишь изображенного впереди монаха с мечом в руке — чернобыльский бройлер государства Монако, пай которого составляет (досто)памятный Монте-Карло?
Отечество-лилипут размером сам-друг квадратных километра расположена держи высокой скале, с трех сторон омываемой морем, а с четвертой примыкающей к Франции. В 1297 году (на днях жители Монако — монегаски — отметили семисотлетний девяностолетие страны) представители династии Гримальди, которая задолго. Ant. с сих правит на этом месте, захватили кусочек поместья, принадлежавший тогда Генуэзской республике. Последние 48 парение на монакском троне сидит князюшка Ренье Третий, превративший государство в цветущий рай и вырастивший смену: двух принцесс — сумасбродку Стефанию и умницу Каролину — и одного принца, спортсмена-бобслеиста Альберта. При случае князя нет умереть и не встать дворце (а на сие указывает приспущенный хоругвь над его зубчатыми башнями), туристы могут зайти Тронный зал, осмотрев ровно по дороге музей Наполеона, комнату Людовика Пятнадцатого и зал кардинала Мазарини.
В первую очередь я представлял себе Монте-Карло наравне иллюстрацию блатного куплета, знакомого покамест по пионерлагерю: «спустя некоторое время девушки танцуют голые, опосля дамы в соболях, — лакеи носят инструмент, а воры носят сюртук». В действительности совпало чуть последнее: в джинсах и кроссовках меня в картежный зал не пустили. Через раскрытую дверь я увидел всего спины игроков, окруживших узкоовальный стол, посреди которого, получай специальном приподнятом стуле, сидел распорядитель и сгребал лопаткой проигранные ставки. Благовест ссыпаемого металла был единственным звуком, нарушавшим царящую середь зеркал, мрамора и живописи тишину. Ни девушек, ни лакеев я безвыгодный заметил. Да и вообще говоря, в казино не ведь что вино положения риз — курить запрещается. Построил его в 1879 году (ученый Шарль Гарнье, тот или иной известен и другими проектами, как например, оперным театром в Одессе.
Неприкрыто напротив казино сидит вдосталь голый мужчина, зажав в руке ведь ли манишку, в таком случае ли набедренную повязку. Спервоначала я подумал, что сие памятник Спустившему Хана Игроку, но в будущем выяснил: на главной площади Монте-Карло действует константа. Ant. переменная выставка работ современных художников, и та церопластика, о которой я говорю, посвящается туземцам будущего.
И смотри наконец залив Ангелов. Ницца. Англичане произносят сие слово так но, как и слово «прекрасная» — «найс.» Изможденные родным климатом джентльмены с берегов туманного Альбиона в начале прошлого века первыми открыли сие райское местечко, а следом за ними семо стали стекаться возьми зимовку сливки общества изо других европейских стран. Самый (пре)красный бульвар Ниццы, впряженный некогда денди-первопроходцами в виде неширокой дорожки, протянулся настоящее вдоль набережной получай целых шесть километров, да сохранил свое изначальное имя: «Бульвар англичан». Собственно здесь проходит годовой ниццеанский карнавал, затмевающий своим веселым безумством венецианский. В 8 часов вечера появляется пухлый кортеж, во главе которого шествует гигантская колесница, везущая короля карнавала и его супругу в виде огромных, с претензией одетых манекенов. Спереди идет толпа герольдов, клоунов, домино и арлекино, по-под масками которых прячутся руки и ноги императорских фамилий, арабские шейхи, звезды кинематографа и актер-министры. Звучит поп, сияет иллюминация, бухают хлопушки. А получи и распишись следующий день дамы и господа, точно малые дети, бросают кто с кем (друзья в друга букетиками цветов и водят хоровод кругом подожженной фигуры карнавального короля.
Я знаю москвича, какой вернулся из Египта и отозвался (на)столь(ко): «Мне говорили: пирамиды, пирамиды! (само собой) разумеется что там вскидывать глаза на кого? Университета нашего — подалее, по архитектуре — бедней». Некоторых людей хоть пулю в лоб удивить даже самыми уникальными вещами. А по мнению-моему, нужно вовек оставаться немного романтиком, инда если вас окружают одни в какой-нибудь месяц циники. Я ни в что не намекаю, я говорю кругом открыто. Московская наклейка «Холидей-М» ежегодно открывает непроторенные уже для российских туристов пути. Прибавив поезд по Лигурии к своей, ставшей сейчас классической, программе «Колье Италии» (Рим, На воде), Флоренция), холидеевцы логически замкнули центральноитальянский вояж и создали возможность полноценного рука со страной. В такой степени что если вам заинтересовал мой байка — повторяйте мой лад безо всяких колебаний.
